Льготы и поддержка государства помогают людям в трудной ситуации встать на ноги или окончательно развращают? Разобраться в этом непростом вопросе на примере конкретной жизненной ситуации попыталась корреспондент, которая отправилась в очередную командировку по сельской глубинке после телефонного звонка читательницы из деревни Тройчаны Любанского района Минской области: «Сколько же можно детдомовской девочке по чужим хатам мыкаться! Ни кола, ни двора у нашей Танечки Дадако. У нее самой уже троих деток отобрали... Куда только государство смотрит? А ведь есть законы, по которым ей все положено!»
Позже и сама Татьяна подтвердила, что очень нуждается в помощи, что мечтает вернуть детей... Но история, начинавшаяся как борьба за законные права сироты, закрутилась в результате в совсем иной сюжет. Шокирующий, поучительный и безысходный.
Начнем с того, что в день нашего визита 26-летней Татьяны Дадако дома не оказалось. Сбежала. Впрочем, домом ужасающего вида постройку с горевшим сараем, подсобками, увязшими в лужах и мусоре, назвать было невозможно. Перекошенные дыры-окна зашиты полиэтиленом, забиты крест-накрест палками, замшелая крыша... Навстречу, матерясь, выскочил гражданский муж девушки — 48-летний Николай Кулевец. С большим трудом из этой непереводимой игры слов можно было понять, что он не готов принимать гостей, потому что в доме не убрано и что он сам интересуется, куда подевалась Татьяна. Роль этого человека в жизни как самой Дадако, так и ее детей не указана ни в каких документах. Зато громкое слово «сожитель» красной строкой впечаталось в судьбу выпускницы Руденской школы-интерната еще в 2005-м, когда Тане едва исполнилось 18...
Покинув казенные стены интерната, сирота Таня оказалась отнюдь не в печальном положении: 54 квадратных метра родительского дома в деревне Яминск Любанского района, как и установлено законодательством, были отремонтированы к ее прибытию усилиями местных властей, по минимуму, но разумно меблированы. Установили даже стиральную машину. По словам Дадако, интернат подарил ей еще 2 новых комплекта постельного белья, необходимые бытовые принадлежности и даже какую-то сумму на первое время.
Ждали Таню и на первом рабочем месте в СПК «Яминск» в качестве полевода. Люди в поселке тоже отнеслись душевно: кто еду принесет, кто одежду... Чем не старт для новой жизни? Но вскоре на пороге родного дома появилась... мама! Людмила Владимировна привезла мешок картошки и тут же уехала. По словам Татьяны, родственных чувств к этой женщине она не испытывает:
— А непрыятная яна мне! Кiнула нас усiх чатырох! Двух меншых сясцёр я вабшчэ не вiдала.
Вспоминает, что в интернат попала первоклассницей. Маму не запомнила — мол, та много пила и гуляла. Отца убили лет 20 назад. Обидно было, что родительница ни разу не навестила ее в детском доме. Но, что ж, начали общаться...
Второй раз мама приехала уже вместе со старшей дочерью Ольгой. К этому времени она, тоже выпускница интерната, уверенно пошла по стопам матери (сегодня уже трое ее детей находятся на попечении государства). Улучив удобный момент, родственницы внезапно исчезли, прихватив еще не распакованный комплект постельного белья, говорит Татьяна. Потом наведались, когда она была на работе: выставили и унесли новые окна. Очередной визит нанесли уже в сопровождении сожителя Ольги: «Поехали, Танька, к нам в гости! Посмотришь, как живем...»
Таня не отказалась... И в родной дом по улице Чкалова в Яминске больше не вернулась. Сегодня там ни окон, ни дверей. Пол сгнил и провалился, по стенам гуляет ветер. Не вернулась Таня и на работу, вскоре из СПК «Яминск» ее уволили за многочисленные прогулы. Забегая вперед, замечу, что следующий «трудовой подвиг» Татьяны Дадако уже как обязанного лица в качестве дворника Осовецкой средней школы продлился и вовсе меньше месяца...
Свою героиню корреспондент нашла в деревне Лахва Лунинецкого района Брестской области — там она пряталась от Николая Кулевца. Того самого, который, как оказалось, сначала сожительствовал с ее мамой, потом с сестрой. Таня рассказала, что однажды убежала от сожителя к матери, да тот быстро объявился, поставил бутылку — и забрал свою «добычу».
Дочка прожила вместе с Татьяной меньше года. Главный специалист отдела образования Любанского района Екатерина Потапенко подчеркивает, что государство не имеет права позволить ребенку расти в таких условиях:
— Да и в самой Татьяне материнской заботы и любви не чувствовалось. С рождения поила и кормила чем придется. Девочка даже попала в больницу. Больше всего Таню интересовал вопрос, когда ей заплатят «детские» деньги. И тоже понятно: жила в нищете. Поэтому мы предложили ей написать заявление в суд об определении дочери на гособеспечение сроком на три года. Чтобы дать шанс изменить ситуацию...
И Таня изменила: снова забеременела. Вспоминает, что Кулевец сильно ругался и колотил ее за то, что отдала дочку, — «детскiя грошы не лiшнiя!» Тем более, тогда как мать-одиночка Татьяна получала пособие по повышенному тарифу.
Таня успела родить уже три раза. Несмотря на то, что ни один из малышей не признан Кулевцом, в Любанском отделе образования почти не сомневаются в его причастности к их появлению: уж очень похожи. Девочка Аня (имена детей по этическим соображениям изменены) даже унаследовала от отца глухоту. Леша родился относительно здоровым, а вот Юра — с серьезными нарушениями центральной нервной системы. Специалисты районо неоднократно проводили с Таней беседы, просто по-человечески помогали деньгами, вещами... Все прахом.
Сыновей Татьяна оставила уже в роддоме. Когда родился младший, вспоминает Екатерина Потапенко, мамаша только и бросила на пороге: «Хачу, каб звалi Юркай!» и ушла:
— Никого из троих детей она ни разу не навестила, не поинтересовалась, что с ними...
Когда корреспондент спросила у Татьяны, сколько лет ее детям, она промолчала. Тогда я предложила назвать хотя бы даты их рождения...
— Дык ня помню ўжо я! Што вы ўсе хочаце?! Дасць гасударства мне хату — пазабiраю! А так мне самой жыць няма дзе!
А ведь последний раз она стала мамой лишь 5 месяцев назад. Не знает Таня и того, что все трое ее малышей уже усыновлены, ни на одно судебное заседание она не явилась. И прав на детей у Дадако больше нет. Но рожать снова ей не запретишь. Увы, дальнейший сценарий известен... Есть ли вообще выход из этого топкого болота?
