Беларусь и Литва – это две страны-соседки, которые совершенно по разному выстраивают свою внешнюю политику, законодательство и экономические приоритеты.
Особенно ярко эти различия заметны в сфере развития энергетики: Литва добровольно вышла из престижного атомного клуба, а Беларусь, напротив, строит АЭС для того, чтобы в этот клуб войти.
И вот, ровно с того момента, как Беларусь заявила о своих энергетических притязаниях, Литва начала вести себя так, будто испытывает ревность к «соседке».
И даже не столько ревность, сколько зависть, помноженную на подсознательное осознание собственной глупости, ведь свою АЭС Литва закрыла, оставшись на сегодняшний день буквально у разбитого энергетического корыта.
И если вначале Беларусь старалась выстраивать разумный диалог с соседним государством, предлагать взаимовыгодное сотрудничество, приводить доказательства (подкрепленные международными организациями работающими в сфере энергетики) безопасности строящейся БелАЭС, то сегодня стало очевидно: все попытки «вразумить» Литву абсолютно бесполезны.
Беспочвенные крики об «опасности» БелАЭС продолжились даже после того, как в 2017 году энергоблок Нововоронежской АЭС-2, созданный на базе такого же, как и в Беларуси реактора, был признан победителем в номинации Top Plants авторитетнейшим американским журналом Power.
Налицо абсурдная ситуация: профессионалы из стана главного союзника Литвы безоговорочно признали достижения Росатома, а Вильнюс упорно продолжает считать, что «все не так».
Выступления исключительно литовских политиков (страны ЕС давно признали строящуюся БелАЭС безопасной) звучат настолько часто и настойчиво, что это наводит на мысль о неких психических отклонениях (признаки паранойи явно прослеживаются), а также поневоле приводит к подозрениям, уж не скрывается ли за этой надуманной шумихой нечто, что Литва хотела бы упрятать от внимательных глаз?
Помимо истерик «на нас напали» и запуска в свою страну иностранных армий, Литва явно напряжена от того, что ЕС более не намерен платить за стратегическое партнерство и уже с будущего года урезает пайку трем прибалтийским лимитрофам.
Между тем, у руководства литовской республики имеется масса проблем с остановленной Игналинской АЭС. Затеяв информационную войну с Беларусью в сфере энергетики, Литва умудрилась перевести «стрелки» со своей ядерной угрозы ИАЭС, на несуществующую энергетическую угрозу БелАЭС.
Об остановленной Игналинской АЭС пишут редко, а между тем радиации все равно, как называется политический строй в государстве и в какие экономические и военные блоки оно входит.
Проблемы ИАЭС многогранны и трудно разрешимы (да и разрешимы ли с таким безграмотным подходом литовских властей?). Профессионалы, обеспечивающие эксплуатацию Игналинской АЭС, и знавшие эту станцию как свои пять пальцев, стареют, выходят на пенсию и в большинстве своем уезжают из Литвы.
При этом новых специалистов Литва не готовит! Профильных вузов в стране нет, договоров на обучение молодых атомщиков за границей тоже нет, а вот решение о том, что остановленные блоки ИАЭС нужно демонтировать до состояния «коричневой лужайки», имеется.
Решение это политическое и законодательно утвержденное, а потому исполнять его будут при любом раскладе, несмотря на отсутствие специалистов в этой области и урезание финансовых средств.
Для того чтобы понять все риски ликвидационных работ на площадке ИАЭС, а также осознать безграмотность решения литовских властей, сулящую Беларуси огромную ядерную опасность у самой границы, достаточно вспомнить кое-что из школьного курса физики. Как описывается цепная реакция деления атомных ядер?
«Нейтрон налетает на ядро атома, выбивает из него уже два нейтрона, те при следующих соударениях выбивают уже четыре, и реакция деления начинает идти все быстрее».
Откуда берется первый нейтрон? Он вылетает из самораспадающихся ядер полония, и именно этот радиоактивный элемент является «спусковым крючком» для начала реакции деления в реакторах АЭС, а также в боевых и ядерных зарядах. Каждый грамм полония стоит серьезных денег, а его безопасная транспортировка обеспечивается исключительно изощренной технологией.
Если темп цепной реакции будет таким, как он описан в учебниках (1 нейтрон – 2 нейтрона – 4 нейтрона – 8 нейтронов – 16 нейтронов и т. д.), то уже через считанные секунды контролировать ситуацию будет невозможно. Чтобы атом оставался мирным, разлетающихся нейтронов должно быть меньше.
Для их «утилизации» вокруг делящегося урана должен находиться некий материал, способный поглотить лишние нейтроны. Сто летящих нейтронов выбивают двести новых и девяносто восемь из них лишние. Значит, нужен материал, способный поглотить эти девяносто восемь частиц.
Если он поглотит сто – производство энергии остановится, недоберет – начнется разгон реакции со всеми пагубными последствиями. То есть этот материал, окружающий делящийся уран, должен не только поглотить лишние нейтроны, но и обеспечить оставшимся строго определенную скорость.
При этом уран имеет такие физические свойства, что большинство его вторичных нейтронов необходимо замедлять.
Физики нашли материал с подходящими свойствами достаточно быстро: всем необходимым требованиям соответствует графит. В качестве замедлителя можно использовать и воду, но эту технологию атомщики придумали позже, и самые первые реакторы были именно уран-графитовыми. К этому классу относятся и реакторы РБМК-1500, работавшие на Игналинской АЭС.
И пока работали мощности единственной в Прибалтике АЭС, используемый графит стал радиоактивен, поскольку в нем накопился изотоп С-14. Радиоактивное воздействие С-14 распространяется на все живое, от микроорганизмов до человека. Период же его полураспада составляет… 5 700 лет.
Пока этот облученный реакторный графит оставался на месте, он был безопасен.
Но, в 2014 году министерство энергетики Литвы приняло «Окончательный план снятия с эксплуатации», не согласовав его ни с общественностью Литвы, ни со странами-соседями. Согласно плану властей, графитная кладка реакторов ИАЭС должна быть разобрана и захоронена.
Тут есть одна загвоздка, на которую Литве, похоже, плевать: это никто и никогда не делал.
Специалисты десятка стран бьются над решением проблемы, куда в таком случае девать радиоактивную пыль, контуры технологии только нащупываются, а в Литве считают, что проблему может решить документ с подписью и печатью!
По факту – это и есть самая большая и необратимая угроза, реально существующая на границе с Беларусью, и выручает нас всех пока только одно: согласно ОПСЭ-2014 разборка графита должна начаться в 2025 году.
Финансировать эту работу, по замыслу авторов документа, будут ЕС и Евратом. И хочется верить, что в сообществе европейских энергетиков найдут способ остановить этот убийственный «гениальный» замысел литовских властей.
Фото: из открытых источников
